ГЛАВА 5: В КОТОРОЙ МЫ УЖИНАЕМ, БЕСЕДУЕМ, ДЫШИМ СВЕЖИМ ВОЗДУХОМ И ЛОЖИМСЯ СПАТЬ

Разведчики ошиблись, назвав место, где мы остановились на ночлег, фермой. Судя по толстым брёвнам, частично сложенным в пирамиду, частично разбросанным, где попало, прежде здесь орудовали лесорубы. Но эти времена прошли давным-давно и покинутые здания успели послужить убежищем разбойникам, бродячим скоморохам и охотникам. Первые оставили ворох окровавленной одежды, вторые – пару расколотых дудок и колпак, а последние – гниющие лисьи тушки у дальней ограды.
Впрочем, два дома по-прежнему оставались пригодны для ночлега. Кроме того, кто-то из беженцев, что следовали за нами, обнаружил, что в сарае, лишённом крыши, прежние владельцы держали тяжеловесов, перевозивших брёвна. Здесь же стояли три телеги, вполне пригодные для использования. Оставалось изготовить упряжь, чем простолюды и занялись. Подростков и детей отправили добывать траву для лошадок.
Забун тут же решил, что королева со свитой достойна занять здоровенный двухэтажный особняк, где даже уцелели несколько спален с кроватями и гостиная с огромным очагом и большим столом. И сам стол, и табуреты вокруг поражали своей монументальностью, больше напоминая памятники прошлым воинским победам, типа того, что я видела в Салиме.
Обнюхав (я не шучу) все углы, постельничий отправился заниматься ужином. Судя по всему, это взъерошенный человечек нашёл для себя центр стабильности во всём этом военном безумии. Лейтенант раздавал приказы, распределяя людей в караулы. Как по мне, так происходило слишком много ненужной суеты. Однако, вмешиваться я не собиралась.
Монах, зельевар и колдун облюбовали второй этаж. Чем они там занимались и как отец Найд собирался ладить с Наверрой – понятия не имею. Да и Вопрошающий с ними, пусть хоть поубивают друг друга.
Вукка и Нима хлопотали вокруг Найдмир, пока королева натурально не озверела. Сжав кулаки, она привстала в кресле, куда её усадил Кир и приказала фрейлинам заняться делом. Хотя бы развести огонь в камине. Я было хотела сделать замечание, но выглянув в окно, обнаружила во дворе не меньше десятка разожжённых костров и махнула рукой. Если люди не понимают, какая опасность им угрожает и как её можно избежать, пусть всё прочувствуют на собственной жопе.
Поэтому я просто села в деревянное чудовище, должное изображать кресло. Сия мебель расположилась в углу, откуда я могла видеть входную дверь, подъём на второй этаж и выход на кухню. Пена лежала рядом и время от времени я поглаживала чешуйчатые ножны. Каждое прикосновение придавало уверенности и вроде бы уменьшало дрожь, сотрясающую тело. Чудилось, что огни за окном периодически заслоняет смутная тень, напоминающая волну, а голоса людей заглушает шипение прибоя.
Кирион метался по комнате, точно не мог найти подходящее место для отдыха. То подходил к двери и о чём-то говорил с караульными, то выглядывал в окно и неразборчиво бормотал под нос, то рычал на фрейлин, которые с каким-то оборвышем пытались оживить чёрное жерло камина. Получалось плохо и комната, мало-помалу заполнялась сизым дымом.
Королева, казалось, дремала в объятиях деревянного монстра, подобного моему, разве что ей под зад наложили свёрнутые одеяла. Однако, время от времени я ощущала на себе её быстрые и осторожные взгляды. Похоже, Найдмир проявляла ко мне больше интереса, чем я к ней. А вообще, любопытно, что успел ей рассказать Кир о наших былых отношениях? Всё или что-то умолчал?
Наконец очаг подал признаки жизни и подмигнул огоньками пламени. В дверях появился важный Забун, возглавляющий процессию из тройки простолюдов. Те, низко склонив головы, тащили что-то, типа квадратных тарелок из дерева. Я ощутила запах печёного мяса и каких-то овощей. Желудок тут же напомнил, что полноценно мы питались где-то лет семь назад и не мешало бы что-нибудь предпринять, чтобы решить проблему.

Тарелки заняли место на столе, очищенном от листьев и паутины, а Забун склонил голову и сделал приглашающий жест.
- Ваше величество, кушать подано. Прошу прощения, за столь скудный ужин, но обещаю…
- Оставь, - Найдмир махнула рукой. – Я не голодна. Покормите людей.
Кирион прекратил метаться и остановился рядом с ней.
- Дорогая, - меня передёрнуло, - с тобой всё в порядке?
- Да, - она коснулась его руки своей. – Просто немного устала. Будь любезен, проследи, чтобы никто не остался без ужина. И да, мою порцию отдай Дар. Она заслужила это, больше, чем кто бы то ни был.
Чёрт! Чёрт! Честно говоря, после такого я вообще хотела отказаться и уйти, куда глаза глядят. Но стоило мне сделать попытку подняться, как Найдмир, глядя мне в глаза, мягко сказала:
- Пожалуйста. Думаю, я обязана тебе жизнью. И думаю, это произойдёт ещё не раз. Воспринимай это, как обычную благодарность.
Я так и восприняла, но, когда насупленный Кир принёс мне тарелку, забрала её и удрала на второй этаж. По дороге меня едва не затоптали трое стариканов, торопившихся вниз, очевидно, на запах пищи. Вот и славно, никто не помешает мне разделить ужин с одиночеством.
На широком подоконнике оказалось очень удобно сидеть, рассматривая алую гребёнку далёких деревьев, ещё ловящих свет спрятавшегося светила. Поскольку никто не требовал соблюдения дурацких правил этикета, я торопливо хватала куски мяса пальцами и отправляла их в рот. Потом вымакала жир треугольником мягкой лепёшки и отставила тарелку.
Отблески светила окончательно исчезли и ночь вступила в свои права. На небе рассыпались звёзды, кое где прячущиеся за комками рваных облаков. Во дворе, у костра кто-то бубнил, кто-то похрюкивал, а кто-то пытался задавить звонкий смех. Люди спаслись от неминуемой смерти, потеряв имущество и близких, однако искали способ отвлечься, позабыв о прошлом. Моё прошлое ходило по первому этажу и будущего у нас не было.
Я пнула тарелку, и она упала на пол, издав глухой тарахтящий звук. Не разбилась. Чёрт.
- Поговорим?
Тихий голос из мрака принадлежал совсем не тому, кого бы я сейчас хотела видеть. И слышать. И обнимать.
- О чём? – спросила я, продолжая рассматривать пламя близкого костра. Двое мальчишек тыкали в огонь длинные палки с пойманными крысами. – Желаешь спасти мою душу, святоша? Оставь это безнадежное дело, сам знаешь – я проклята.
- В этом нет твоей вины, дитя моё, - из темноты послышались неуверенные шаги и скрип рассохшегося кресла. – Однако, я пришёл не для богословских диспутов. В мои обязанности, как представителя церкви входит и обеспечение мира в душах прихожан. Всех прихожан.
- Так иди, почитай молитву солдатам. Или расскажи про спасение души простолюдам. Они такое любят.
- Да, они испуганы, - согласился Найд, - но в них нет воли к насилию, которая способна навредить другим.
- А у меня, значит, есть.
- Сама знаешь, - он помолчал. – Ты вспомнила, что случилось с твоими сёстрами, перед тем, как лорд Кирион доставил тебя в обитель?
Я отвернулась от окна и уставилась на него. Казалось священник обмяк в кресле и лишь его взгляд выдавал внутреннее напряжение. Думаю, он хорошо видел мой силуэт на фоне окна. Я же способна видеть даже в абсолютном мраке. Однако, о чём он мне пытается рассказать? Что я должна вспомнить? Сёстры, что с ними не так?
- Старик, - сказала я, не скрывая раздражения. – почему бы тебе не выложить всё и сразу? Вот ещё одна причина, по которой я тереть не могу вас, святош: там, где стоило бы чётко назвать человека ублюдком, вы рассказываете четыре притчи о порочной сути.
- Ты должна вспомнить определённые вещи сама, - он тяжело вздохнул и сложил пальцы домиком. – в противном случае мои слова могут показаться ложью. Просто вспомни, почему ты…
- Тихо, - прошипела я и вновь повернулась к окну. – Тихо…
Последняя волна, катящаяся мимо, внезапно остановилась. Стих шум прибоя, а звуки со двора стали совершенно отчётливыми. Смех, храп, разговоры и…Бешеное ржание до смерти испуганных лошадей. Кто-то пытался их урезонить, но тщетно: животные чуяли смертельную опасность и никакое ласковое слово не могло отменить их ужас.
Хищник, притаившийся в ночи, способен скрыться с глаз и неслышно подкрадываться во мраке, но он не способен лишиться запаха. И когда зверь атакует, его вонь усиливается.
- Старик, - я подхватила Пену и сняла кожу ножен с её тела. – Беги вниз и предупреди всех, что у нас гости.
- Гости? – он не понимал, в чём дело, но всё же поднялся. – Какие гости?
- Волкодлаки, - сказала я и выпрыгнула из окна.
Нет, я по-прежнему не знала, как выглядит эта мерзость и понятия не имела о её повадках, но явственно ощущала вонь псины. Но представить, что обычный волк или даже стая полезет в место, где горит целая прорва костров и топчется куча народу с оружием, тоже не могла.
Я постаралась избегать освещённых мест, приближаясь к остаткам ограды и наблюдала, как неуклюже топчутся молодые балбесы, называющие себя солдатами. Никто из них даже головы не повернул в сторону леса. Ещё бы, всё тихо-спокойно. Если бы лагерь атаковала одна из сестёр, эти олухи уже были бы мертвее-мёртвого.
Я медленно кралась вперёд, пытаясь слиться с тенями, лежащими на земле. Они принимали и обнимали меня. Потому что знали: рядом – своя. И тени открыли путь, которым следует идти. Дорогу, провонявшую угрозой, смертью и мокрой псиной. Путь, в конце которого вспыхнули и погасли светящиеся точки жёлтых глаз.
Кусты у ограды шевелились от ночного ветра и шелест листвы скрывал шаги мягких лап и тихое сопение носов.
Во-олчок! Ты не желаешь прийти и укусить меня за бочок?
Что-то тёмное качнулось между колючих ветвей и на миг зажглись звериные глаза. Во-олчок! Хочешь, я спою тебе колыбельную, расскажу сказочку на ночь? О том, как оборванные тощие девочки у тусклого костра дрожали в страхе, перед порождениями ночи?
Я ощутила, что волкодлак тут не один. Они выбрали для нападения самое глухое место и ждали, пока погаснут костры и люди пойдут спать. Думаю, никто из тварей не боялся слабых и трусливых двуногих, но тот, кто их послал, поставил определённую задачу: добыть королеву живой. Если начнётся паника и хаотичный ночной бой, Найдмир может случайно погибнуть. Поэтому волкодлаки ждали пока все уснут, чтобы тихо перерезать во сне.
- Во-олчок! – позвала я вполголоса и подняла руку, точно собиралась погладить тварь. Вспыхнули жёлтые точки. Много. – Во-олчок, хочешь поиграть со мной? А я спою тебе песенку про серый бочок.
Тёмная глыба хищной твари вплотную приблизилась к ограде, и монстр уставился на меня. Пену я держала за спиной, прижав клинок к позвоночнику, поэтому волкодлак не мог видеть моё жало. Во тьме послышалось тихое рычание нескольких глоток. Пришельцы умели и любили потрошить двуногих, слабых и почти беззащитных перед повелителями ночи.
- Во-олчок! – я почти беззвучно рассмеялась и сделала маленький шаг вперёд. За спиной слышался шум и отрывистые команды. Волкодлак поднял голову и уставился через моё плечо: жидкий мрак, точно призрак, парящий во тьме. – Во-олчок, ну поиграй со мной.
Один из любимейших приёмов моего учителя по фехтованию называется: «молния из-под земли». Меч, спрятанный за спиной, вылетает вперёд и пронзает подбородок врага. У преподавателя это получалось так, словно ничего и не произошло, просто дёрнулась кисть. Со временем я тоже научилась «молнии».
Только моя кисть даже не дёргается.
Как сейчас.
Пена пронзила голову волкодлака и тут же вынырнула обратно. Тварь даже не успела понять, что умерла. Когда я прыгнула за ограду, волкодлак ещё стоял, вот только глаза его начали мутнеть.
Стоило распахнуть дверь и пара мечей едва не вонзились в мою грудь. Я небрежно отмахнулась от них Пеной и вошла внутрь. Возникло ощущение, будто я стою по колено в бурном потоке холодной грязной воды. Чувство настолько сильное, что даже икры сводило судорогой. Кроме того, зрение тоже решило поиграть в эти шутки, уверяя, что гостиная домика до середины заполнена тёмной жидкостью, из которой торчат лишь головы испуганных людей.
- Что там? – взволнованно спросил Грард. А этот, какого чёрта здесь делает? Там, на улице, его люди с ума сходят. – Много их?
- Понятия не имею, - я зевнула и встретилась взглядом с Киром. Он нахмурился и посмотрел на мои сапоги. А-а, они все испещрены мелкими чёрными точками. – Иди и проверь.
Лейтенант оглянулся на Кириона и тот мотнул головой: мол, иди и действуй. Бравый вояка шмыгнул носом и покрепче сжав рукоять меча выкатился наружу. Оставшаяся парочка солдафонов определённо не обиделась, что начальник позабыл о них.
Я обратила внимание, что все двери из комнаты закрыты и подперты монументальными табуретами. Ну да, через такую защиту не прорвутся все легионы Вопрошающего! Под напряжёнными взглядами присутствующих я убрала тяжёлый стул и открыла дверь, ведущую на второй этаж.
- Сюда-то, зачем? – бормотала я под нос. – Чтобы отрезать путь к отступлению?
Найдмир тихо рассмеялась. Из всех она одна казалась полностью спокойной. Хотелось бы знать, на чём основывалась эдакая безмятежность? Надеется на Кира? На солдат? На…меня? Я оглянулась и тут же встретилась с доброжелательным взглядом улыбающейся королевы. Интересно, она хоть сама понимает, как я к ней отношусь?
- Спокойного сна, ваше величество, - я постаралась вложить в свои слова максимум сарказма.
- Спокойной ночи, Дар. – откликнулась она, продолжая улыбаться.
Нарочито громко топая по скрипящим ступеням, я забралась на второй этаж. Лезвие Пены я очистила ещё на улице, поэтому оставалось лишь вложить меч в ножны. В выбранной комнате кроватей не имелось, только куча старого сена у стены. Я села, затылком ощущая уколы потрескивающих соломинок. Ложиться не торопилась, потому что слышала шаги и точно знала, кто идёт. А ещё догадывалась, что никакого разговора по душам ждать не стоит. Сложные беседы Кир всегда планировал заранее. Выверял до последнего слова, чтобы не ошибиться.
Он некоторое время стоял в дверях, поворачивая голову. Я сидела тихо, почти не дыша и рассматривала любимого. Сейчас, во мраке, казалось, будто он ничуть не изменился: такой же, сдержанный в обычной жизни и неудержимый - в постели. Постоит, покачиваясь с носка на пятку, а потом подойдёт и набросится, с треском сдирая одежду.
Кирион постоял, медленно покачиваясь с носка на пятку, а после подошёл к окну и оперся на подоконник. Выглянул наружу.
- Волкодлаки? – спросил он.
- Да, - ответила я, прислонившись спиной к стене. – Полтора десятка. Ждали, пока все уснут.
- Ты их всех убила? – теперь, когда он слышал мой голос, смотрел в нужную сторону.
- Почти, - я принялась расплетать косу. – Один ушёл. Но можешь не волноваться: у него нет лапы и пропорото брюхо.
- Они чертовски живучи, - Кир склонил голову и упёрся лбом в оконную раму. – Возможно, к утру жимуинцы уже будут знать, где мы находимся.
- Поэтому стоит немедленно лечь спать, - наставительно заметила я и стянув сапоги, растянулась на колючем матрасе. – И встать до рассвета.
Не знаю, на что я надеялась, лёжа в темноте. На то, что он подойдёт, обнимет, как прежде и поцелует за ушком? Судя по звуку шагов, Кир вышел на середину комнаты, потоптался, а после пошёл вниз.
Меня била мелкая дрожь, поэтому я не сразу заметила, что плачу. Слёзы катились по щекам, а в груди что-то тарахтело и казалось вот-вот разорвётся на части. Я тихо заскулила и свернулась клубком. Как в детстве, когда спасалась от холода и сырости.
Вот только в этот раз холод шёл изнутри.
А потом я уснула.
Во сне высокое стрельчатое окно с витражными стёклами, пропускало лучи полуденного солнца и по полу весело прыгали разноцветные пятна. Я пыталась смотреть только на них и слушать исключительно пение птиц за окном. Иначе, пришлось бы поднять голову и встретиться взглядом с Зарёй. А потом – выслушать то, что она говорит.
И понять.
Но ведь однажды всё это уже произошло.
Поэтому мне было больно и горько, как никогда.

ГЛАВА 6: В КОТОРОЙ Я ПУТЕШЕСТВУЮ ПО ЛЕСУ И ВЕДУ ОТВЛЕЧЁННЫЕ БЕСЕДЫ НА МЕТАФИЗИЧЕСКИЕ (ВРОДЕ ПРАВИЛЬНО) ТЕМЫ.

Грард казался бледным и измученным. Возможно, устал всю ночь преследуя тени волкодлаков. Был бы поумнее, уже назначил бы сержанта и спихнул на него большую часть обязанностей. Я намекнула на это, и лейтенант задумался. Потом посоветовала взять в сержанты того бывалого, что постоянно злобно косится на меня. Пусть лучше делом занимается.
Мы выступили прежде, чем солнце усело показать над горизонтом свой пылающий лик. Найденные вчера повозки позволили избавить лошадей от лишней поклажи и усадить мелкотню с женщинами на более надёжный транспорт. Я не стала менять своего скакуна на другого, благо сегодня он вёл себя много спокойнее и уже не пытался кусаться.
Зельевар и колдун определённо не выспались и теперь зевали, словно соревновались друг с другом. Отец Найд казался угрюмым, особенно после того, как отпустил грехи трём простолюдам и парочке солдат. Это надо же, даже в такое время люди продолжают думать обо всяких глупостях! Постельничий же казался бойким и довольным, как никогда. Ему удалось отыскать что-то полезное для похода и погрузить это в повозку.
Найдмир нездоровилось и Кир с фрейлинами водили вокруг неё настоящие хороводы. То уговаривали сесть в повозку, то принять хитрые капли, предложенные колдуном. Хм, мне вот тоже не очень хорошо, но никто даже не спросил, как я себя чувствую. Поэтому я просто набросила капюшон и тащилась в самом конце каравана, сразу за повозками. Дети, ехавшие в телеге, тыкали в меня пальцами, а их матери то и дело чертили в воздухе звезду от сглаза.
Солнце едва успело приподняться над горизонтом, как мы въехали в лес. Огромные старые деревья почти заслонили небо, так что чистое синее пространство лишь иногда мелькало в мешанине листьев и пересекающихся корявых ветвей. Казалось, вновь вернулись вечерние сумерки и даже повеяло прохладой и сыростью.
Дорога то и дело делала повороты, из-за чего часть отряда постоянно терялась из виду. Не люблю путешествовать по таким зарослям: здесь очень хорошо устраивать засады и крайне тяжело от них отбиваться. Мне так не хотелось возвращаться в общество болтливых надоедливых спутников, однако: дело – есть дело. Пришпорив всхрапнувшего конька, я промчалась вперёд и устроилась аккурат за кобылой королевы.
Кир обернулся и покусывая нижнюю губу, некоторое время смотрел на меня. Так ничего и не сказал. Найдмир поманила его и некотррое время вполголоса выговаривала. Кирион кивнул, ещё раз посмотрел в мою сторону и вздохнул. Должно быть, получил нагоняй от любимой жёнушки. Чёрт, это – как постоянная тупая игла, которая засела в сердце. Добавляло страданий то, что я никак не могла осознать: миновало целых семь лет. И это для меня одной они спрессовались в непродолжительное ночное сновидение, а для остальных – прошла целая вечность.
И я по-прежнему не могла понять, почему любимый решил меня опоить и спрятать в норе, провонявшей монахами. Возможно прав святоша и нужно вспомнить... Что? О чём говорила Заря во сне? Почему её слова отозвались чёрным отчаянием?
Следовало отвлечься.
Например, посмотреть по сторонам, оценить толщину коры на мощных дубах, ломающих вздыбленными корнями плотно уложенные плиты под копытами лошадей. Кое где, сквозь получившиеся щели уже проглядывали робкие зелёные пасынки. От лесных гигантов веяло первобытной силой, сыростью и прохладой. Когда-то, совсем маленькая я, с подругами, каждое утро ходила в лес и собирала жёлуди. Потом мы несли их в деревню и продавали свиноводам за кусок шкуры с остатками сала. Из этих ошмётков получалась отличная наваристая похлёбка. Правда, если сдуру обожраться, то большую часть ночи придётся сидеть в кустах.
Я ухмыльнулась. Одно из тех воспоминаний, которые действительно принадлежат мне и не режут по живому. Но это – летнее воспоминание. А за ним всегда следую зимние и от них нет спасения, как от пронизывающего ветра и лютого мороза, выпивающих жизнь из несчастной крохотной оболочки. Впрочем, иногда я даже завидовала тем своим подругам, что остались деревенеть в придорожных канавах. Их мучения уже закончились.
И как же я завидовала им сейчас!
Рассматривая дубы, я не сразу заметила, что рядом едет колдун. Наверра, так его вроде зовут. Он изо всех сил делал вид, будто поглощён перебиранием разноцветных чёток, но я постоянно ловила его косые взгляды из-под кустистых бровей. Я никогда особо не ладила с этой публикой. Впрочем, я с ними и не общалась. Кирион магиков не жаловал, а вот при дворе постоянно крутилось около десятка дармоедов различной степени напыщенности. И ещё институтский городок, но туда я вообще не совалась.
Не могу сказать, будто меня как-то напрягало это неожиданное соседство. Скорее – забавляло. Наверра сморкался в тряпку, запускал длинные пальцы в остатки волос и непрерывно покашливал. Моя учитель по поведенческим признакам могла бы предъявить этого чудика в качестве идеального образца для демонстрации подавленного любопытства. Колдун определённо хотел завести беседу и никак не мог придумать, с чего начать разговор. И это ещё при том, что меня он боялся и презирал. Каково, а?
- Послушай…те, Дар, если не ошибаюсь?
- Не ошибаешься, - сказала я. – В этом данном конкретно случае. А там – хрен его знает. Слышала, что ваши по ошибке творили такие чудеса – закачаешься.
Он пробормотал в крючковатый нос, что-то типа: «кто бы говорил». Однако ему точно требовалось что-то узнать, потому как напыщенный индюк запихал обиду куда подальше и продолжил общение.
- Поскольку ситуация стабилизировалась и опасность в данное время никому не угрожает, я решил выделить толику времени для беседы. Хотелось бы задать определённые вопросы, ответы на который долгое время мне не удавалось получить. Вы же не можете не согласиться с тем фактом, что встреча один на один с представителем вашего ордена ситуация сверхординарная.
- Ты сейчас вообще с кем говорил? – озадаченно спросила я. Вся речь колдуна воспринималась, точно шелест волн, накатывающих на берег: «Ш-шурх, ш-шурх»,
- Хотел спросить кое о чём, - он помрачнел. – Можешь…те ответить?
- Валяй, - я махнула рукой. – Ты, кстати, колдун-то какой? Если огнём способен плеваться или туману напустить, так пригодится может.
- Я – кавалер серебряного полумесяца, - он надулся, точно индюк, посреди заплёванного птичника. – Неофитам неведомо, но полумесяц отвечает за предсказание будущего. Ни к каким грубым материям мы отношения не имеем.
- Предсказатель, значит, - я зевнула. – Что ж ваши не предсказали, что такая жопа наступит? Затмение наступило?
Кончик кривого носа побелел, а на щеках проступили алые пятна. Я заметила, что сзади приблизился отец Найд, с интересом следящий за нашей беседой. Кажется, монаху было весело, и он непрерывно шмыгал носом.
- Дилетанты! – колдун закатил глаза. – Всем кажется, будто магистру достаточно поковырять в ухе и у него наступит озарение. Для точного предсказания необходимо настроить сложные приборы, выбрать подходящее время и ввести себя в медитативный транс.
- И за всё время никто не ввёл себя в этот, как его, транс? – удивилась я. – Никто из вас, дармоедов, не мог предсказать нападения Жимуина?
- Шаманы Нарха закрыли будущее пеленой непроницаемого мрака…
- Угу, а плохому скомороху бубенчики мешают, - хмыкнула я, с удовольствием наблюдая, как Наверра приобретает пунцовый окрас. – Ладно, валяй со своими вопросами. С тобой и так всё ясно.
Если честно, то лично я бы оставила с королевой десяток солдат, постельничего да зельевара, от которого какая-никакая, но польза, а остальных бы разогнала за ненадобностью. А Кира – забрала себе.
- Магистр Субирра утверждал, что зелье Чёрной способно перемещать специально подготовленный разум в сферы, параллельные нашей. И там сознание контактирует с разумами других существ. Тех, что официальная церковь именует демонами. Это так?
- Чего? – изумилась я. – Это и есть твой вопрос? Как я на него отвечу, если ни бельмеса не поняла?
- Уважаемый мастер тайных наук интересуется, что ты ощущаешь в момент боевого транса? – подал голос монах. – Кстати, некоторые церковные философы согласны с магиками, в том отношении, что Тени близки демонам.
- Угу, трахаемся с ними, - покивала я. – Слышала такое. Чего уж там, с самим Вопрошающим! Нет там никаких демонов, а про то, что есть, вы один хрен не поймёте.
- Это ещё по какой причине? – подозрительно осведомился Наверра. – Неужели ты считаешь, что могучий разум мыслителя не в состоянии осознать элементарного посыла примитивной сущности?
Я только вздохнула. Если этот балбес думает, будто подобный разговор я веду в первый раз, так нет. В своё время Кир пытался понять, как это выглядит, а до него – два подвыпивших семинариста и один декан, писавший исследование о побочном действии Чёрной. Тот, кстати, всё рвался попробовать зелье, а его не отговаривала. Судя по тому, что я с ним больше не встречалась, у придурка всё получилось.
- Сама я не сильно могу размышлять на эту тему, - лошадь Найдмир замедлила ход, а сама королева наклонила голову, отбросив волосы с уха. Значит наша беседа заинтересовала и её, - но попробую повторить, то, что говорила учитель по балансу. Он вот очень хорошо нас понимала, поэтому сформулировала достаточно чётко. Так вот, объяснить, какая хренотеь происходит там, всё одно, что втолковать слепому от рождения, как солнечные лучи скользят по бегущей волне в летний полдень.
- Красиво, - заметила Найдмир и Кир с некоторым удивлением посмотрел на неё. – Однако же, всё-таки попробуй. Слепой может и не поймёт, но что-то да почувствует. Тепло солнечного луча и плеск волны.
Я криво ухмыльнулась. Девочка казалась более разумной, чем все эти облысевшие и поседевшие мудрецы. И это бесило больше всего.
- Там – мир, который состоит из единственной чёрной Волны, навеки застывшей в одном положении с гребнем пены на верхушке. И в то же время, Волна не стоит, а мчится вперёд с невероятной скоростью.
- Стоит и движется, - протянул зельевар. Этот тоже решил присоединиться к нашей чокнутой компании. – Это – как?
- Ну вот ты, например, сидишь на жопе и одновременно движешься, - объяснение придумала совсем не я и оно даже в тысячной доле не отражало истины. Однако другого попросту не существовало. – Понятно?
- Волна и всё? – Наверра теребил кончик носа. – И что происходит, когда ты…вы попадаете туда?
- Мы не попадаем, - ох, как же это всё сложно объяснять! – Просто в определённый момент ты понимаешь, что вокруг нет ничего кроме этой тёмной Волны, а потом осознаёшь, что Волна отбрасывает Тень и Тень – это ты.
- Сложно, - покачал головой Грард, весь лоб которого превратился в сплошные морщины. – Ну и как же может сражаться тень?
- Сам видел, - ухмыльнувшись я посмотрела в его глаза. – И Тень невозможно остановить, поранить или убить.
- Можно отрубить голову её обладателю, - возразил Найд, - и тогда Тень останется без головы. И умрёт, как и её владелец.
- Я – Тень Чёрной Волны. Отрубите голову Волне, попытайтесь убить. Даже в вашем мире это – невозможно. А то, чьей тенью я являюсь, находится вовсе не здесь.
- И всё же, все Тени умерли, - пробормотал чародей. Из-за спины донёсся предостерегающий возглас монаха.
Поздно.
- Что ты сказал?! – я наклонилась и схватив Наверру за рубаху, рванула к себе. – Повтори!
- Дар, - Кир повернул коня и ехал ко мне. – Дар, оставь его…
- Но это – правда! - Наверра даже посерел. – Все твои сёстры мертвы. Ты осталась последняя.
Я отпустила его и дико посмотрела по сторонам. Лица, лица, лица… И на всех – подтверждение жуткой неумолимой истины.
И чёрт возьми, я и сама это знала…
- Дар! – Кир протянул руку, но я дико вскрикнула и пришпорив коня, умчалась вперёд.